Кейт Лаумер - Гонка планет [ Авт. сборник]

— Оу! Слишком много имен. Я буду звать тебя Барт. А как зовут твоего друга?

— Ну, а… кэп…

— Зовите меня Генри. Девочки, вы здесь работаете?

Ренни закурила, выдохнула дым и покачала головой.

— Не совсем. Мы вольные птицы. Хотя “Стелла” — хорошее местечко. Дела идут. Танцуем?

Она встала и дернула Генри за руку. Он осмотрел толпу и пошел за девушкой. Она двигалась в его руках — сильное, стройное, молодое тело с легким запахом экзотических цветов.

— Вроде я тебя не видела раньше, красавчик, — сказала она. — Только что вошел?

— Угу.

Темп музыки изменился. Зазвучала ритмическая музыка фламенко. Девушка двигалась плавно и уверенно, послушная Генри.

— Слушай, а ты хорошо танцуешь, — она посмотрела в сторону столика. — Твой партнер очень молод, не так ли?

— Все мы когда-то начинали.

— Конечно.

Ритм снова изменился.

— Господи, как здорово встретить хорошего партнера, после всех этих грузовых операторов, которые оттоптали мне все ноги, — Ренни выполнила замысловатое па и посмотрела на Генри сияющими глазами.

Он улыбнулся в ответ, сделал неожиданно грациозное движение, закружил ее влево, затем вправо, почти опустил до самого пола, подхватил ритм ее движений. Она громко рассмеялась.

— Ой, Генри, ты лучше всех! Как насчет этого…?

Музыка играла, толпа шумела. На фоне танцевавших людей плавно двигалось лицо девушки, оторванная от тела улыбка, глаза смотрели в глаза капитана.

Неожиданно грузный мужчина толкнул Генри. Тот удержался, повернулся и увидел покрытое шрамами лицо с широким носом и полузакрытыми глазами.

— В следующий раз дунь в свисток, и я уступлю тебе дорогу, — сказал Генри.

Он стал было поворачиваться к Генри, но быстро развернулся и отбросил в сторону руку, схватившую его за плечо.

Ренни бросилась вперед, став лицом к лицу с грубияном.

— Убирайся, обезьяна, — прошипела она. — Завянь! Подыши воздухом!

Изуродованные шрамами губы, искривились и обнажили щербатые зубы, квадратная волосатая рука потянулась к девушке. Генри отодвинул ее в сторону, сделал шаг вперед, схватил толстое запястье. Через плечо человека Генри заметил Бартоломью. Тот кивал человеку в тесной форменной блузе; это был тот, кого Лэрри называл мистером Колумбия и с кем сейчас доверительно о чем-то разговаривал. Ники исчезла. Затем толпа сомкнулась и скрыла их.

Широконосый попытался освободить руку. Генри натянуто улыбнулся, взглянул в лицо своему противнику.

— Иди поиграй в другом месте, незнакомец, — сказал он мягко. — А здесь уже занято.

Покрытое шрамами лицо побагровело.

— Не становитесь у меня на пути, мистер, — он говорил хриплым басом. — Эта куколка со мной.

— Любой может ошибиться, — сказал Генри. — Но только круглый дурак упорствует в ошибке.

Он оттолкнул широконосого, тот отступил, зарычал и двинулся вперед.

Левой рукой Генри блокировал удар, стал в стойку и провел короткий удар правой, прямо под ребра задире. Мужчина рухнул на Генри как раз в тот момент, когда появился официант. Капитан передал ему тело.

— Он отравился несвежим омаром. Выведите его на воздух.

Когда он повернулся, девушки не было. Генри протолкался к столу, за которым оставил Бартоломью. Стол был пуст.

Подошел официант с подносом, опустил его на стол, снял две тарелки.

— Леди… встретила старого приятеля, — сказал он, глядя мимо левого уха Генри.

Затем он вытащил несвежую салфетку, уронил ее перед Генри, вторую бросил перед пустым стулом Бартоломью. Посмотрев какое-то время на салфетку капитана, он взял поднос и скользнул в толпу. Генри прощупал салфетку и достал из-под нее кусочек бумаги.

НИЧЕГО НЕ ЕШЬТЕ. БУДЬТЕ ОСТОРОЖНЫ. ИЗВИНИТЕ, ЧТО УШЛА, НО У МЕНЯ СВОИ ПРОБЛЕМЫ.

РЕННИ.

Генри пошел прочь от стола. На его пути возник старший официант.

— Что-то не так? — его толстые губы искривились в недоброй улыбке.

— Я получил хорошее предложение от мистера Колумбия и спешу к нему, — ответил Генри. — Куда он направился?

Рука человека потянулась к карману.

— А как же счет?

Голос его зазвучал очень высоко. На его лице виднелся похожий на шов шрам.

— Заказ был выполнен неверно, — Генри посмотрел в маленькие серые глазки официанта, глубоко сидевшие под выпуклыми надбровными дугами. — Не тот соус.

Внезапно снаружи послышался крик. Генри повернулся, посмотрел на лестницу. Оттолкнув старшего официанта, он бросился вниз на усиливавшийся шум голосов.

Внизу на тротуаре толкалась, размахивая бутылками, ругалась плотная масса одетых в поношенные корабельные костюмы и залатанные робы мужчин со стеклянными глазами и открытыми ртами. На раскачивавшихся бедрах висели тяжелые пистолеты; ноги, обутые в тяжелые ботинки, громко топали, хриплые голоса выкрикивали приветствия, в страшных угрозах звучали имена богов сотен миров. Над всем этим вспыхивали многоцветные надписи баров, казино, домов развлечений. На противоположной стороне, за узкой полоской грязи, которая служила улицей, широкие спины образовали плотное кольцо. Протолкавшись сквозь толпу, Генри добрался до переднего ряда. В узком проходе между хижинами, сооруженными из упаковочных щитов с надписью “КАКЛ”, лежало лицом вниз распростертое тело.

— … Повернулся и был таков, — грустно произнес кто-то. — Я всегда пропускаю самое интересное…

Генри подошел к телу, перевернул его. Лицо было залеплено грязью. Из-под левой ключицы торчал шестидюймовый конец тонкой стальной проволоки. Это был Луи Минот, мертвый.

Генри посмотрел на крупнолицего мужчину, который, глядя на тело, ковырял зубочисткой в квадратных зубах.

— Вы видели? — спросил он.

— Не-а, — улыбнулся тот. — Иду себе я, по своим делам, тут меня кто-то толкает. Я чуть не проглотил зубочистку. Поворачиваюсь, и вот…

— Кто вас толкнул?

— А вам что до этого?

Генри подошел поближе.

— Вы абсолютно уверены, что ничего не видели? — мягко спросил он.

Спокойное выражение исчезло с лица его собеседника.

— Слушай, ты… — резкий короткий удар чуть не обрушился на капитана, но тот быстрым движением схватил нападавшего за запястье и заломил ему руку за спину.

Широкий рот открылся, зубочистка выпала. Генри подтянул мужчину к себе.

— Как тебя зовут?

— Пор Скэнди. А тебе какое дело? — рявкнул тот.

— Давай, Пор, — сказал Генри.

— Слушай, мне больно, — широколиций встал на цыпочки.

Толпа, наблюдавшая за ними, вдруг стихла.

— Тот человек был с усами, — прохрипел широколицый. — У него был большой живот, бородавки… да еще у него была парализована нога.